А вот история из серии «В какую ерунду подчас заносит хороших людей» — псевдодокументальный триллер про инопланетные похищения с Миллой Йовович, кино, после которого в первую очередь хочется прижать руку к сердцу и прочувствованно сказать «Милла, ну как же так?»

Впрочем, что Милла — она прошла через огонь и воду трёх частей «Обители зла» (а скоро пройдёт и через медные трубы четвертой), и к ней всё это почему-то не пристаёт; мы (и не только мы) всё равно её любим со страшной силой. Возможно, отчасти в силу этой своей феноменальной особенности проходить навылет сквозь любую ерунду она и соглашается на неё всё время. А вот о чём думал автор и создатель «Четвертого вида» Олатунде Осунсанми — вопрос чуть более интересный. Изображать документальные съемки в ужасном жанре — немного вчерашний день после «Ведьмы из Блэйр» и (в особенности) «Монстро». Однако при наличии таланта и везения из этого приёма ещё можно высосать успех уровня «Паранормального явления». (В этом случае, конечно, больше сработало везение, нежели талант). Как бы то ни было, кидаться в очередную подобную авантюру, не имея в запасе какой-то особенной фишки, не имеет никакого смысла.

У Олатунде Осунсанми такая хитрая фишка есть — как он сам полагает. В «Четвертом виде» «реальные» съемки чередуются с нормальными киносъемками, как бы вдохновленными этими реальными событиями. В самом начале к нам выходит Йовович и говорит «Здравствуйте, я актриса Милла Йовович, и в этом фильме я играю доктора Эбигейл Тайлер». Дальше нам объясняют, что в городке Ном на Аляске взаправду пропала куча людей, и весь фильм сделан на основе реальных аудио- и видеозаписей — которыми периодически разбавляется экранизация. Появляется реальная доктор Тайлер, у которой настоящий режиссер фильма берёт интервью; периодически экран делится надвое, и нам показывают одновременно экранизацию события и его «настоящую» видеозапись.

Вся эта чехарда, безусловно, имела бы смысл, будь «реальные» записи действительно реальными. Но это не так — и когда понимаешь это, вся конструкция моментально рассыпается, как карточный домик. Придумав свою хитрую фишку, Олатунде Осунсанми в результате перехитрил сам себя — и «реальная», и обычная съемка сами по себе могли бы вполне сработать, но вместе они странным образом обнуляют друг друга. Практически единственный эффект от появления полиэкрана заключается в понимании того, что режиссер Осунсанми знает слово «полиэкран» и в связи с этим, кажется, чрезвычайно доволен собой. Более того, когда «реальные» съемки доходят до самых ключевых моментов, начинается натуральное читерство — изображение исчезает за бесконечными слоями помех (вызываемых предположительно влиянием инопланетян), и ничего не удается толком разглядеть. При этом в киношной версии эти сцены по таинственным причинам не воспроизводятся ВООБЩЕ.

То есть, ничего таинственного, конечно — на нормальные съемки зависающей над домом тарелки и левитирующей Йовович, говорящей басом по-шумерски (не спрашивайте) банально не было денег. Но этот ответ диктует закадровая логика — а вот внутренняя логика фильма в ответ на этот вопрос только беспомощно разводит руками. Если бы «Четвертый вид» состоял только из псевдо-документальных съемок, приём с помехами вполне мог бы сработать. А так получается, что режиссер даже не в состоянии до конца выдержать им самим придуманную концепцию, в которой вроде бы весь смысл происходящего. И это мы ещё никак не коснулись того момента, что в тех же «Секретных материалах» тема похищения инопланетянами регулярно раскрывалась куда эффективней, и всегда примерно в два раза быстрее. Вот и получается, что подытожить всё вышесказанное лучше всего было бы каким-нибудь нехорошим словом.



Источник - NewsLab.ru